Выступление на конференции «Обеспечение прав граждан при внедрении СОРМ на сетях связи»
22–23 апреля 2000 года, Санкт-Петербург
Я хотел бы начать с определения предмета нашего разговора, чтобы были ясны те позиции, на которых мы стоим, и те идеи, которые мы хотели бы защитить и реализовать.
Первое. Мы категорически поддерживаем необходимость того, чтобы спецслужбы имели возможность эффективно осуществлять оперативно-розыскные мероприятия с использованием технических средств на сетях связи. Мы хотим, чтобы спецслужбы защищали нас от преступных посягательств, от любых опасностей, которые могут грозить гражданам, их правам и свободам, безопасности государства, отстаивающего наши интересы. Поэтому мы считаем, что допустимо определенное ограничение или ущемление прав граждан на сетях связи в соответствии с действующей Конституцией, в которой сказано, что допускается определенное ограничение прав граждан в общественных интересах, строго в соответствии с опубликованными для всеобщего сведения законами, из которых всем ясно, в каких случаях и в каких объемах это допускается.
В соответствии с этими законами, спецслужбы должны получать возможность осуществлять с использованием технических средств прослушивание телефонных переговоров, будь то обычная телефонная сеть, мобильная телефонная сеть или пейджинговая связь, а также возможность перехватывать телеграфные и иные сообщения. Так сказано в Законе “Об оперативно-розыскной деятельности”.
Это был первый Закон, легализовавший такую процедуру. В Советском Союзе подобная деятельность осуществлялась вообще без каких-либо законов, только на основе закрытых внутренних документов спецслужб. В этом законе впервые в России была сформулирована процедура оперативно-розыскной работы на сетях связи, и было сказано, что такие операции могут осуществляться только с разрешения суда. Дальше последовал ряд подзаконных актов, внутриведомственных и межведомственных актов, которые содержали детальное разъяснение того, каким образом осуществляется эта процедура. Большинство этих документов мы собрали в предоставленной участникам конференции книге. Но дьявол, как известно, содержится именно в деталях. И вот в этих-то деталях и содержались те возможности для спецслужб, которые и заставили нас беспокоиться.
Сложившаяся система оперативно-розыскных мероприятий на сетях связи предполагает следующее: в соответствии с не опубликованными для всеобщего сведения документами операторы связи и провайдеры Интернета предоставляют в распоряжение спецслужб (в первую очередь ФСБ, частично МВД) оперативно-технические средства, с помощью которых могут осуществляться эти самые операции.
Оперативно-технические средства, в соответствии с разработанными Минсвязью и согласованными с ФСБ техническими требованиями, представляют из себя выносные пульты управления (оговорено даже расстояние, на котором они могут быть установлены), с которых указанные службы автономно, без ведома оператора связи или провайдера, могут осуществлять необходимый законный или несанкционированный перехват информации. Предотвратить несанкционированный доступ или проконтролировать этот факт в такой системе невозможно.
С одной стороны, казалось бы, все хорошо. В статье 9 Закона “Об ОРД” предусмотрено обязательное получение разрешения суда на осуществление оперативно-розыскных мероприятий. Но статьей 5 того же закона определено, что оперативно-техническими средствами для осуществления ОРД располагают ФСБ, МВД. Это означает только одно – разрешение суда, которое получат при этом спецслужбы ФСБ, МВД – они будут для осуществления ОРД показывать самим себе. И контроль за тем, каким образом – санкционировано или несанкционированно – осуществляется доступ к перехвату информации, отсутствует. Нет никаких защитных механизмов, которые позволили бы гарантировать гражданину или организации, что информация, которой они обмениваются по телефону, по электронной почте и по Интернету, не будет перехвачена и проконтролирована без санкции на то суда. Это обстоятельство недопустимо, ибо не должна в правовом государстве существовать система, которая таила бы в себе возможность произвольного ограничения прав граждан.
Далее следует обратить внимание на то, что целый ряд документов, а это в первую очередь технические требования на различного рода аппаратуру, не опубликованы для всеобщего сведения. Они, как правило, не прошли регистрацию в Минюсте. И с этой точки зрения они просто не могут быть использованы, потому что работа по этим документам ведет к ограничению прав граждан, а это противоречит 15‑й статье Конституции, по которой любое ограничение прав граждан может осуществляться только в соответствии с опубликованным для всеобщего сведения законом, а не подзаконным актом, да к тому же и неопубликованным. Вот это важнейшее обстоятельство, обеспечивающее соблюдение права граждан, не выполнено.
Мы долго пытались обратить на это обстоятельство внимание тех служб, от которых это зависит. Мне доводилось встречаться с некоторыми руководящими органами федеральной службы безопасности, в частности с заместителем руководителя питерского ФСБ Григорьева генерал-майором Паршуковым Александром Анатольевичем, который мне в частной беседе сказал: “Неужели вы думаете, что мы сможем без разрешения суда подслушивать или подсматривать?” Я говорю: “Я не думаю, я уверен в этом.”
Потому что осуществляют эту операцию люди, среди людей бывают люди всякие. И нет никакой гарантии, что человек не будет использовать информацию, которую соберет о каком-нибудь гражданине, против интересов этого гражданина, против интересов фирмы, если через его руки будет проходить информация о какой-нибудь фирме, что он не будет торговать коммерческой тайной или еще что-нибудь.
Каким образом можно воспользоваться информацией, не, предназначенной для всеобщего доступа, мы знаем, к сожалению, очень хорошо. И если вы сейчас очень внимательно (я обращаюсь особенно к участникам конференции – россиянам, а не к зарубежным гостям) проследите, скажем, историю наших последних нескольких лет, то вы вспомните, что время от времени на газетные страницы выплескиваются так называемые компроматы, которые являются частным случаем перехвата информации на телефонных сетях, расшифровками каких-то там переговоров, обменов информационными потоками, техническими возможностями для получения которых на законном основании могут обладать только спецслужбы. И эти спецслужбы и “сливают” эту информацию через “своих” журналистов в СМИ для каких-то там своих целей. Кто-нибудь может вспомнить случай возбуждения дела по поводу незаконного перехвата информации, попавшей на страницы печати? А кроме этого, по всей видимости, могут быть случаи, когда спецслужбы будут пользоваться такими же приемами для решения каких-то совершенно иных задач. Это могут быть задачи чисто полицейские – те, от которых мы уходили в течение всего периода, когда мы прекратили коммунистический террор в стране; это могут быть и задачи чисто криминальные, если люди, работающие на этих технических узлах связи, связаны с криминальными структурами и будут решать задачи прямо противоположные задачам борьбы с преступностью…
Я думаю, что основные позиции, которые я сейчас изложил, в общем, достаточно ясны.
Подтверждением справедливости моих слов служит сборник документов, который как раз и демонстрирует такое положение вещей. Во всех этих документах нет ни слова о том, каким образом может быть осуществлен контроль за органами, осуществляющими оперативно-розыскные действия на сетях связи.
Я должен сказать, что в одном из приказов совместных ФСБ и Минсвязи, по-моему, 252‑м, сказано, что все работы по СОРМ конфиденциальны. И это тоже прямое нарушение 15‑й статьи Конституции, потому что конфиденциальными и секретными должны быть все операции, проводимые спецслужбами по контролю за информацией, но процедуры – как они осуществляются и как гарантируется статьей соблюдение прав граждан – должны быть предельно прозрачны. И в соответствии все с той же статьей 15 Конституции должны быть в Законе и опубликованы для всеобщего сведения.
Безусловно, должны быть продуманы и нормальные контрольные механизмы, а в одном из технических требований, по-моему, на СОРМ СДС, просто указано, что запрещается вести протоколирование этой самой процедуры и никто не должен это проверять. Проверка позволена Президенту, Генеральному прокурору и прокурорам, которым это поручено. Как вы понимаете, Генеральный прокурор не будет заниматься проверкой того, как ФСБ осуществляет прослушивание в городе Удоеве. Президент тоже не каждый день будет проверять спецслужбы, которые осуществляют оперативно-розыскные мероприятия.
Здесь можно предпринять следующее, с моей точки зрения, и это мы попытаемся во второй день более внимательно обсудить во второй половине дня, после того, как обменяемся мнениями, – должны быть незамедлительно внесены изменения в Закон “Об оперативно-розыскной деятельности”. Безусловно, служба, осуществляющая техническую операцию прослушивания, должна быть отделена от служб, проводящих оперативно-розыскные мероприятия. Такая служба не должна быть оторвана от оператора связи. Оператор связи по закону несет ответственность за сохранение тайны информации, которой обмениваются люди, доверившие ему эту информацию. Предусмотрена уголовная ответственность за нарушение. С моей точки зрения, все операторы связи могут быть привлечены к ответственности уже сегодня, потому что они передали третьим лицам, то есть спецслужбам, возможность несанкционированного доступа к информации, которой обмениваются граждане. Однако никаких таких процессов нет, потому что представить себе, что кто-то узнает, что его подслушивали незаконно, в сложившейся ситуации невозможно. Можно говорить только о том, что существует потенциальная возможность нарушения Конституции – ущемлять, ограничивать права граждан.
После того, как будут внесены изменения в Закон “Об оперативно-розыскной деятельности”, должны быть отменены и все незаконные приказы Минсвязи, совместные приказы Минсвязи и ФСБ, изменены технические требования в соответствии с изменениями, которые будут приняты в законе “Об оперативно-розыскной деятельности”. И, конечно, я еще раз говорю, должна быть законодательно утверждена какая-то служба, которая будет осуществлять вот эти технические мероприятия, а все спецслужбы, включая ФСБ, не должны обладать оперативно-техническими средствами для осуществления этих операций, а должны с разрешением суда приходить к этим службам, обращаться к ним, чтобы те проводили соответствующий и учитываемый поиск и перехват информации с обеспечением необходимой конфиденциальности этих мероприятий и их законности.
Более того, в Законе еще должно быть сформулировано следующее: оперативно-розыскная служба, обращающаяся в суд за разрешением на проведение мероприятия, должна сформулировать тематику информации, которая ее интересует.
Мне довелось быть в суде однажды, где прослушивали магнитофонную ленту, где было две минуты, относящихся к существу дела, а 30 минут шли какие-то совершенно посторонние и частные разговоры. Разрешение на прослушивание было получено, но все прослушанное были переданы огласке. Ну, а поскольку технически никто не посчитал возможным отрезать тот кусок, который нужен, в суде прослушивались все разговоры, которые там были, хотя они не имели никакого отношения к делу. Оперативные службы не должны получать информацию, которая не относится к их делу, к проблеме, которой они занимаются. Это неотъемлемое конституционное право граждан, даже если рассматривается их дело в суде!