Министерство Юстиции опубликовало сравнительно-правовой анализ законодательства о регулировании деятельности иностранных агентов/лиц, выполняющих функции иностранных агентов, подготовленный Московским государственным юридическим университетом имени О.Е. Кутафина (МГЮА). В этом анализе МГЮА сравнивает законодательство об иностранных агентах в пяти странах: Австралии, Венгрии, Израиле, Российской Федерации и США. МГЮА приходит к выводу, что подобное законодательство нацелено на достижение прозрачности иностранного влияния на принятие государственных решений. В целом, это достигается без ограничений правового статуса и возложения дополнительных обязанностей на признанных иностранными агентами физических и юридических лиц. Таким образом, по мнению МГЮА, российское законодательство об иностранных агентах не является уникальным и соответствует практике других иностранных государств.
К сожалению, мы не можем согласиться с анализом и выводами МГЮА и, очевидно, поддерживающим эти выводы Минюстом РФ. Причины нашего несогласия в том, что, во-первых, МГЮА сравнивает несравнимое, во-вторых, не включает в анализ ряд законов, лишающих НКО-инагентов права заниматься какой-либо деятельностью, например, участвовать в общественном контроле за местами лишения свободы.
Почему МГЮА сравнивает несравнимое? Остановимся на сравнении с законодательством США, а именно с Законом об иностранных агентах США (FARA) 1938 года. Именно этот закон чаще всего вспоминают сторонники российского инагентского регулирования. Кроме словосочетания «иностранные агенты» российское законодательство и американский закон не имеют ничего общего. В США в качестве иностранных агентов должны регистрироваться представители иностранных правительств, политических партий, которые продвигают интересы своих «принципалов». Эти люди или организации встречаются с американскими депутатами и чиновниками, получают и распространяют гранты и иные денежные потоки в интересах своей страны или партии. Влияние на непосредственное принятие государственных решений и действие в интересах иностранного государства или партии по их приказу, запросу или под их контролем являются непременными признаками иностранных агентов. Если же лицо действует не в интересах иностранного государства или партии, но пытается влиять на принятие государственных решений, то скорее всего ему следует внести себя в реестр лоббистов, деятельность которых разрешена и урегулирована в США.
Большинство инагентов законопослушно регистрируются в реестре самостоятельно, только в редких случаях Минюст США выносит решение об обязании зарегистрироваться в качестве инагента. Именно это произошло в 2018 году с медиакоманией RIA Global. Минюст США установил, что медиакомпания действует в интересах «России сегодня». «Россия сегодня» зарегистрирована в России, финансируется государством и выполняет поставленные государством задачи, как публично подтверждала ее главный редактор Маргарита Симонян, а значит по смыслу FARA является иностранным принципалом для RIA Global. RIA Global, создавая медиаконтент, транслирует официальную точку зрения российского правительства, воздействует на американскую аудиторию, а значит занимается политической деятельностью. Решение Минюста США подробно изложено на 10 страницах с указанием доказательств, штраф на RIA Global не наложен. Этим решение американского Минюста разительно отличается от решений российского, где, как правило, не ясно, что Минюст принял за политическую деятельность и почему наложил такой огромный штраф.
Уголовная ответственность за нарушение FARA ждет тех иностранных агентов, кто, например, лоббировал выдачу политического эмигранта в Китай, встречался с высокопоставленными чиновниками, пытаясь убедить их в необходимости прекращения уголовного преследования иностранной компании, или давал многомиллионные взятки, чтобы избежать регистрации по FARA.
В отличие от американской организации российской некоммерческой организации не нужно играть в гольф с депутатом, попутно обсуждая важность Северного потока для обеих стран. Российской НКО достаточно заниматься своей уставной деятельностью, неважно, состоит ли она в борьбе с эпидемией ВИЧ в России, решением экологических проблем или общественной кампании по принятию закона о домашнем насилии – по усмотрению Минюста любая НКО может быть включена в реестр инагентов.
Таким образом, понятие политической деятельности в российском законодательстве в отличие от американского – резиновое, любое обсуждение актуальных проблем российского общества может считаться «политической деятельностью» с точки зрения Минюста РФ.
Более того, с недавнего времени инагентами могут быть признаны и незарегистрированные общественные объединения, и СМИ, и журналисты, и просто физические лица. В преддверии выборов к этому разнообразию статусов добавлены кандидаты, аффилированные с инагентами, о которых МГЮА умолчала. Возможно эксперты МГЮА забыли о кандидатах ненамеренно, так как законодательство об иностранных агентах в отличие от американского сложное и различные ограничения, касающиеся этого статуса, находятся в разных законах. К тому же, регулярно появляются какие-то новые ограничения. МГЮА, к сожалению, проглядела большинство из них.
В отличии от американских «собратьев по несчастью» российским инагентам запрещено заниматься политической деятельностью, номинировать кандидатов в члены общественных наблюдательных комиссий (ОНК).
Взаимодействие с инагентами становится все более токсичным: сотрудникам инагентов в социальных сетях и в переписке с государствами органами надо указывать статус работодателя, если их сообщение может быть расценено как политическое; прослушивание лекции, организованное инагентом, может привести к приписыванию статуса «кандидата, аффилированного» с инагентом. И это только часть ограничений.
Еще не вступившие в силу поправки в законодательство обязывают НКО-инагентов предварительно согласовывать все свои проекты и конкретные мероприятия с Минюстом, в противном случае Минюст может их ликвидировать. Что же это как не прямое ограничение деятельности и вмешательство в свободу общественных объединений? МГЮА также не включил в свой анализ и эту обязанность.
В отличие от США люди и организации, получившие метку «иностранного агента» в России, не продвигают интересы зарубежных государств, а пытаются сделать лучше жизнь в России для всех ее жителей. Различия в российском и американском регулировании статуса иностранных агентов свидетельствуют о том, что российское законодательство нацелено не на «прозрачность», а на подавление несогласных с государственной точкой зрения, подавление общественной дискуссии и ограничение участия общества в делах государства.
Статья “Агент национальной опасности” с кратким комментарием опубликована Агентством правовой информации.