Автор статьи - Рут ван дер Пол, судья Апелляционного суда округа Арнхем-Леуварден; с 2002 года участник различных мероприятий по правовым нормам, в том числе в сотрудничестве с «Гражданским контролем» в Санкт-Петербурге.
Предисловие
4 марта 2014 года в Петербурге скончался Борис Пустынцев, один из наиболее уважаемых российских правозащитников. Человек, неукоснительно следовавший своим принципам, он был одним из основателей и все последующие годы председателем петербургской правозащитной организации «Гражданский контроль», а также многолетним сопредседателем Санкт-Петербургского отделения правозащитного общества «Мемориал». Всю свою жизнь он оставался удивительным и в то же время простым человеком; часами просиживал за работой в своем небольшом прокуренном кабинете на Лиговском проспекте, окруженный стопками бумаг. Он мог красочно и смешно рассказывать о менталитете российской бюрократии и бесчисленных препонах с ее стороны. И хотя он был уверен, что когда-нибудь Россия станет нормальной страной, ему хватало реализма осознавать, как много еще для этого надо сделать. Когда в прошлом году кто-то спросил его мнение о положении в стране, он ответил: «Пережили одну советскую власть, переживем и вторую».
За долгие годы знакомства с ним каждая из наших бесед была для меня источником вдохновения. По горькой иронии судьбы в день смерти Бориса Павловича Пустынцева российский президент давал пресс-конференцию, в которой оправдывал присутствие российских войск в Крыму. Зарубежные выступления российских державников о внутренней политике находят свое отражение во все более репрессивных выступлениях против российских организаций по защите прав человека, таких как «Мемориал», «Голос» и «Гражданский контроль». Российский президент не оставляет ни малейших сомнений по поводу причин этих нападок:
«Но мы никогда недопустим, чтобы они использовались для деструктивных целей. Так, как это произошло на Украине, когда во многом именно по каналам неправительственных организаций из-за рубежа финансировались националистические, неонацистские структуры, боевики, ставшие главной ударной силой государственного антиконституционного переворота».
Гражданское общество в России переживает тяжелые времена
Неправительственные общественные организации выдаются российским руководством за «политические инструменты Запада», и в соответствии с этим участие Запада в поддержке гражданского общества рассматривается как внутренняя подрывная антироссийская деятельность. Многолетняя борьба Пустынцева с так называемой «системой» (бесправием, нередко с бесчеловечными, беззаконными действиями правительства) и его работа в направлении соответствия действий государственных органов международным правовым нормам на фоне трудностей в формировании российского гражданского общества являются основанием для того, чтобы уделить особое внимание кончине этого замечательного человека.
Тюремное заключение
Борис Пустынцев, родившийся во Владивостоке – восточной окраине России,– уже в студенческие годы в Ленинграде стал участником молодежной группы, призывавшей советскую власть к уважению собственной Конституции. В 1956 году, после короткого периода «оттепели», в России снова ударили «морозы»: 23 октября 1956 года при подавлении российскими войсками восстания в Будапеште прозвучали первые выстрелы. Для Пустынцева и его группы это было знаком того, что режим не утратил своего сталинского характера. Он вспоминал польские события в Познани 1956 года так:
Мы всецело поддерживали Познань 1956 года. Тем летом польские события явились импульсом, каким-то поворотным моментом для меня и моих друзей. Мы решили тогда, что надо пытаться что-то сделать. В наши двадцать лет это выглядело вполне естественно: казалось, все можно изменить. Правда, быстро пришло понимание того, что мы в этой стране одиноки, как та коза Робинзона Крузо. Массами владел абсолютный шовинизм, 99% населения кричали: «Зиг хайль!», разделяя все имперские устремления власти, даже многие антисталинисты тогда одобряли любые выверты режима…
Группа распространяла листовки с призывом поддержки Венгерского восстания. По предательскому доносу в 1957 году Пустынцев был арестован КГБ и затем на почве «контрреволюционной деятельности» был приговорен к 10 годам тюремного заключения в лагере. В 1962 году он был выпущен на свободу, но при всякой попытке найти работу КГБ чинил ему препятствия. В конце концов, он устроился на работу переводчиком английских и американских фильмов, что позволило ему поддерживать свой английский в прекрасной форме и сохранить огромную любовь к джазу. Это были серые годы стагнации и преследований, которые русский поэт Иосиф Бродский, к тому моменту уже изгнанный из страны, описал следующим образом:
Там украшают флаг, обнявшись, серп и молот. Но в стенку гвоздь не вбит и огород не полот. Там, грубо говоря, великий план запорот. И.Бродский. Пятая годовщина (1977)
Дело Никитина и независимое правосудие
В 1992 году вместе с группой правозащитников, журналистов и парламентариев, вскоре после распада Советского Союза, Пустынцев основал правозащитную организацию «Гражданский контроль», целью которой являлось осуществление контроля со стороны гражданского общества над деятельностью правоохранительных государственных органов – армии, милиции и спецслужб – для предотвращения нарушения ими конституционных прав граждан.. Это объединило его с известным адвокатом Юрием Шмидтом (скончавшимся в 2013 году) в деле защиты Александра Никитина, бывшего капитана подводной лодки. А.К. Никитин, повинуясь голосу совести, принял участие в написании отчета о радиоактивном загрязнении природы российским Северным флотом, вследствие чего в 1995 году был арестован органами ФСБ (преемниками КГБ) по подозрению в предательстве и шпионаже. После 11 месяцев заключения Никитин был освобожден. Еще годы тянулось рассмотрение его дела в суде, пока в конце концов в 2000 году с него не были сняты все обвинения. Решение суда, вынесенное петербургским судьей Сергеем Гольцом, стало настоящей вехой. Казалось, что независимое правосудие в России возможно, так как до Никитина еще никому не удавалось выиграть судебный процесс у ФСБ по обвинению в шпионаже. Это послужило для Пустынцева поводом написать в «TheMoscowTimes» от 19 января 2000 года оптимистическую заметку под заголовком ‘ANewlegalAwareness’ следующего содержания:
«Одним из наиболее важных достижений последнего десятилетия является предоставление независимости судьям в 1992 г. Благодаря этому появляется новое поколение судей, таких как Голец, которое со временем вытеснит сталинские методы правосудия. Конечно, такие судьи еще долгие годы будут оставаться в меньшинстве, но обычно именно активное меньшинство добивается перемен к лучшему».
Подобный оптимизм оказался беспочвенным. После 2000 года судьям было настоятельно рекомендовано не поддерживать контактов с неправительствеными общественными организациями. Кроме того, были приняты законы, лишающие их возможности принимать участие в зарубежных конференциях или обучающих программах за счет третьих лиц (что подразумевает неправительственные организации, получающие субсидии из-за рубежа). Это привело к тому, что судьи из страха потерять работу стали избегать сотрудничества с НКО. Пустынцев с горечью констатировал, что даже в простых делах судьи скорее отправят дело на «дополнительное расследование», чем вынесут оправдательное решение в случаях, когда прокуратура не может представить доказательств. Не требует никаких особых доказательств тот факт, что российские судьи в таких нашумевших политических процессах, как дела ЮКОСа, Магнитского, «Пусси Райот» и «Болотное дело», ясно продемонстрировали, как ничтожно мало они придерживаются международных правовых норм.
Гражданское общество под ударом
В 2003 г. российский президент обрушил свой первый пропагандистский удар на общественные правозащитные организации, которые, по его словам, «шакалят у иностранных посольств». Затем в 2006 году вышел федеральный закон, обязывающий неправительственные организации представлять свою периодическую финансовую отчетность в Федеральную регистрационную службу (ФРС), специально для этого созданную и получившую рычаги контроля над НКО. Пустынцев решил подать на нее в суд. В первой инстанции, Василеостровском районном суде, дело было проиграно, но в октябре 2008 года Городской суд Санкт-Петербурга решение отменил, объявив требование ФРС просматривать всю исходящую корреспонденцию «Гражданского контроля» незаконным и противоречащим ст. 23(2) Российской конституции и ст. 8 ЕКПЧ. Это решение вызвало одобрение в среде адвокатов уже потому, что в обосновании решения была ссылка на статью ЕКПЧ, что является редчайшим случаем в российской судебной практике. В 2009 году ФРС была ликвидирована, после чего, как сказал Пустынцев, закон был тихо похоронен. Но… все пошло по иному сценарию. В 2012–2013 гг. Россия приняла ряд репрессивных законов, один из которых заслуживает особого внимания: это так называемый «закон об иностранных агентах» от 20 июля 2012 года, который, похоже, приведет к закрытию многих российских НКО и, тем самым, остановит формирование российского гражданского общества.
Борьба против закона «Об иностранных агентах»
Суть этого закона – поправки к Закону о некоммерческих организациях, которые сводятся к следующему: НКО, получающие финансовую поддержку из-за границы и занимающиеся политической деятельностью, обязаны зарегистрироваться в Министерстве юстиции как «иностранные агенты». Отказ может повлечь за собой ликвидацию организации и уголовные наказания для ее руководства. Наиболее болезненным в этом Законе является использование стигматизирующего термина «иностранный агент», вызывающего болезненные воспоминания из прошлого, а также довольно расплывчатое понятие «занятие политической деятельностью». Неизвестно, как этот Закон сможет выдержать сопоставление со статьей 10 (свобода слова) и со статьей 11 (свобода собраний) ЕКПЧ. Хотя при соблюдении требований данных статьей по обеспечению гарантированных прав могут учитываться «процедуры, условия, ограничения и санкции, предусмотренные законом», но действия госорганов по-прежнему должны соответствовать «законным целям», что является необходимым в демократическом обществе. В своей речи, озаглавленной «Российское гражданское общество держится до последнего», в марте 2013 года на конференции CIVICUS (Всемирный альянс за гражданское участие) в ЖеневеБорис Пустынцев уделил внимание последствиям этого Закона. Он заявил, что закон «Об иностранных агентах» не оставляет НКО ни малейшего шанса. Зарегистрироваться таким образом значит обеспечить себе абсолютное недоверие народа. Если же НКО откажется от подобной регистрации, это повлечет за собой ее ликвидацию.
Этот закон вызвал массовый протест не только со стороны НКО, но и со стороны влиятельных юристов России. В апреле 2013 года Борис Пустынцев провел длительные переговоры с Нилсом Муйжниексом, комиссаром Совета Европы по правам человека, который 15 июля 2013 года выступил по поводу данного Закона с крайне критическим отчетом (с выводами и рекомендациями). Закон был также проанализирован ICJ (Международной комиссии юристов), заключением которой было следующее:
«(…) Новые поправки к Закону об НКО вводят чрезмерные и незаконные ограничения прав, находящихся под защитой международных конвенций, являющихся обязательными для Российской Федерации, включая Европейскую конвенцию прав человека и Международный пакт о гражданских и политических правах».
Кроме того, Майлис Репс (докладчица Парламентской Ассамблеи при Совете Европы) выразила свои опасения по поводу закона «Об иностранных агентах».
В то же время, в феврале 2013 года 11 Российских НКО подали официальную жалобу на закон «Об иностранных агентах» в Европейский Суд по правам человека в Страсбурге, в которой они оспаривают закрепление этого термина за НКО, получающими субсидии из иностранных фондов. Они надеются, что Суд придет к выводу о систематических проблемах с исполнением ЕКПЧ и принудит Россию к приведению Закона в соответствие со статьей 46 ЕКПЧ, а именно изменит или отменит закон «Об иностранных агентах». Выражаясь боевыми словами Пустынцева из его лекции для CIVICUS, «борьба продолжается».
А что же Европа?
Изменения, происходящие в России в настоящее время, не внушают надежды. К разочарованию многих НКО, 8 апреля этого года, через месяц после кончины Пустынцева, Конституционный Суд России вынес решение, что закон «Об иностранных агентах» не противоречит Российской Конституции. Светлым пятном явилось особое мнение судьи Владимира Ярославцева, который сказал, что полная свобода собраний невозможна, если общественные организации лишены шансов свободно собирать средства из источников, не запрещенных Законом, для осуществления своей деятельности. Он добавил также, что деятельность некоммерческих организаций является неотъемлемой частью функционирования демократического общества. В тот же день антиискриминационный центр «Мемориал» подал апелляционную жалобу на решение суда первой инстанции, согласно которому «Мемориал» должен зарегистрироваться в качестве «иностранного агента». Прямым следствием этого станет закрытие «Мемориала». Комментарий AmnestyInternational:
«Становится предельно ясно, что российские власти всеми способами добиваются уничтожения гражданского общества».
Российские НКО сейчас возлагают свои надежды главным образом на Страсбургский суд. Этот вопрос в настоящее время также попал в сферу внимания Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии). Западу следует напомить России о том, что она подписала важные международные соглашения, в том числе ЕКПЧ. Это обязывает Россию следовать демократическим нормам. На основании статьи 15 пункта 4 Российской Конституции эти международные правовые нормы являются частью российского национального права, и международные конвенции превалируют над российским национальным правом. Будучи членом Совета Европы, Россия признала, что соблюдение прав человека не является исключительно внутренним делом страны. Поэтому на Европу возлагается обязанность уделять особое внимание тому, что происходит в России, с упором на состояние прав человека и демократию. Разумеется, к самой Европе применимы те же правила: если где-то в самой Европе окажутся под угрозой или будут нарушены демократия и права человека, то придется за это отвечать: «практикуй то, что прововедуешь».
7 марта 2014 года Борис Пустынцев был похоронен в присутствии известных представителей петербургского правозащитного движения и дипломатов. Было произнесено много речей. Правозащитник Юрий Вдовин сказал в своей прощальной речи: «Мы его будем помнить и постараемся продолжить дело, за которое он боролся. Такая у нас жизнь – все время надо бороться…»
Июнь 2014 г.
Журнал TREMA, Нидерланды.